В НовГУ рассказали о роли работников музея атеизма в сохранении церковных ценностей

Церковь не возражала, чтобы какая-то часть имеющихся у неё материальных ценностей пошла на помощь голодающим. Но предметы изымались вульгарно, по-хамски, а зачастую и с уничтожением некоторых из них. Об этом на круглом столе в Гуманитарном институте НовГУ рассказал ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Борис Ковалёв. Доклад учёного был посвящен проблемам уничтожения и изъятия церковных ценностей на Новгородской земле в 20-е — первой половине 1930-х годов.

— Музейщик Смирнов пишет о рыдающих священниках, которые видят, как пришедшие изыматели, среди которых они иногда с ужасом узнавали своих вчерашних прихожан, ходят по иконам, курят, выражаются отнюдь не цитатами Карла Маркса, занимаются, по сути своей, физическим уничтожением убранства храма, — рассказал Борис Ковалёв.

Историк отметил, что в истории Новгорода 20-х — начала 30-х годов позитивную роль сыграли музейщики, и, в частности, сотрудники музея атеизма, располагавшегося в Софийском соборе. За помощь в сохранении ценностей почти все музейные работники в 30-е годы были арестованы и отправлены в лагеря.

— Можно вспомнить о попытке сделать из Софийского собора «Исаакиевский»: вбить Богу крюк и поставить там маятник Фуко, — пояснил учёный. — Чтобы маятник воспитывал трудящихся в духе неприятия религии. Наши музейщики боролись за бесценные фрески, и активисты из Ленинградского антирелигиозного музея уехали ни с чем. На благо Новгороду пошла и его провинциальность: не было столь хорошо подготовленных кадров и сил, когда храмы крушили и разбирали до основания. Была часовня Александра Невского, которую постигла печальная участь, но большинство храмов все-таки были определены под складские помещения.

О том, как изъятие ценностей происходило в Юрьевом монастыре, рассказал епископ Юрьевский Арсений. По его словам, информация о ценностях и драгметаллах, находящихся в монастыре, стала известна прессе в конце 1921 года. Новгородское духовенство собирало их в годы Первой мировой войны для помощи российским солдатам. Они хранились в башне Георгиевского собора. Московской комиссией было изъято более 110 предметов: в их числе — панагии с камнями, потиры, серебряные кресты, дискосы, звездицы, унизанные жемчугом митры, золотые часы датской работы, принадлежавшие графине Орловой-Чесменской, серебряные предметы домашнего обихода.

— Варварским способом снимались с икон серебряные ризы, — рассказал епископ Арсений. — Их ломали руками, а когда не могли сломать, сминали ногами. Верующие отворачивали лица, чтобы не видеть поругания святынь. Реквизиция самой ценной части собрания Юрьева монастыря последовала 12 января при участии комиссара губернской ЧК Попова. Были изъяты серебряные, золоченые ризы с икон, кресты, панагии, украшенные бриллиантами и драгоценными камнями. Камни сразу выламывали из оправ и укладывались в сейфы. Под усиленной охраной два вагона с сокровищами отбыли в Москву. Определить общее количество вывезенных предметов не представляется возможным, в связи с отсутствием в архивах полных списков реквизированного.

В 1922 году губернская комиссия прибыла в Юрьев монастырь ещё раз. Поводом послужил донос заведующего подкомиссией по истории Октябрьской революции РКПБ губернского комитета партии, бывшего послушника Юрьева монастыря Иванова. В доносе было сказано о мраморных гробницах архимандрита Фотия и графини Орловой-Чесменской, покрытых серебряными досками, серебряной ризе на иконе Георгия Победоносца и других ценностях, которых в монастыре оставалось «ещё много».

— Шесть дней комиссия описывала и грузила на подводы юрьевское собрание художественных и материальных ценностей, — отметил епископ Арсений. — Вывезенное поступило в Госфонд, Госторг, ВАО «Интурист», местные финансовые и хозяйственные органы. Небольшое количество передано в фонды новгородского музея и Государственной Третьяковской галереи. В 1932 году колокола с монастырской звонницы были отправлены на переплавку. В течение 30-х годов из монастыря были отправлены 15 вагонов мрамора, золотое покрытие куполов Спасского собора, снятая с иконостасов золочёнка.

Сотрудники новгородских архивов представили обзор документов, посвящённых изъятию церковных ценностей.

В дискуссии участвовали преподаватели и студенты НовГУ, научные сотрудники Санкт-Петербургского Института истории РАН, Новгородского государственного объединённого музея-заповедника, государственного архива Новгородской области и государственного архива новейшей истории Новгородской области, священнослужители Новгородской Митрополии Русской Православной Церкви.

Фото: Светлана Разумовская

Служба новостей Новгородского университета