Антон Каменский

Смотреть на историю как инопланетянин

Выпускник Новгородского университета, историк Антон Каменский изучает музыкальную археологию, работает в центре музыкальных древностей В.И. Поветкина и создаёт выставки для музея-заповедника. Каждый год он организует в Новгороде международный фестиваль «Словиша», а также занимается популяризацией науки и просветительством на своём YouTube канале. Новгородец рассказал, как «соприкоснулся с элитарной культурной средой» в вузе, из-за чего историку нужно оставаться безэмоциональным в работе и почему Новгород становится для исследователя местом силы.

От воинской культуры к музыкальной археологии

Египет, иероглифическое письмо, пирамиды и фараоны стали началом увлечения историей в раннем школьном возрасте, говорит Антон Каменский. «Потом я занимался современной культурой, хип-хопом. Это было модно тогда, мы танцевали брейкданс, граффити рисовали. Какое-то время меня история вообще не интересовала», — рассказывает новгородец. А в девятом классе снова увлёкся наукой, сначала вопросами западноевропейской средневековой истории, а затем древнерусской.

Позже Антон Каменский стал ходить в историко-этнографический клуб любителей древнерусской воинской культуры «Рать». Участники фехтовали, устраивали кулачные бои, изучали оружие средневекового Новгорода. И потом это увлечение привело к музыкальной археологии.

— Клуб занимался ещё и этнографией, — комментирует Антон. — Мы шили народную одежду, изучали фольклор. Когда шли на тренировки, пели. Клуб «Рать» был на Псковской, напротив ГДК, мы шли по валу до Белой башни, там на полянку выходили и тренировались. И когда шли туда, пели народные песни или походные типа казачьих. Мне интересны стали эти мелодии. Говорю: «А где вообще их узнать, выучить?». Мы пошли в центр музыкальных древностей к Владимиру Поветкину, начали заниматься. И с тех пор я тут.

Поначалу Антон редко общался с Владимиром Поветкиным. Вспоминает: «Когда мы пришли с клубом «Рать», я всегда хотел подойти к нему и что-то спросить, а меня одёргивали: «Ну это же Поветкин. Что ты лезешь-то?». В этом духе. Немножко его побаивались, не подходили с глупыми вопросами. Со временем мы с ним стали довольно много разговаривать. Причём он всегда со мной серьёзный был. Многие мои друзья, кто с ним общался, запомнили его весёлым. Со мной не шутил никогда, всегда серьёзно говорил».

Антон учился играть на музыкальных инструментах и изготавливать их. Первый инструмент делал «тайно, подпольно» у себя в комнате. А в домашних условиях без оборудования и опыта это далось непросто.

— Когда я уже делал инструмент под руководством Владимира Ивановича Поветкина, конечно, было легко. Он мне показывал, как исправить ошибки. У него была такая фраза: надо нарабатывать опыт, чтобы делать хорошо. Это все знают, надо пробовать, а не рассуждать. Теория, безусловно, важна, но излишнее теоретизирование не поможет, надо практиковать. Когда работаешь, необходимо ощущение дерева. Письменно даже не передать, как почувствовать направление волокон. Дерево же имеет особую структуру. Когда ещё не занимался, я думал, что это можно как-то понять умом — посмотрел, и вот отсюда надо строгать. Нет, чувствуешь дерево, фактически просто пробуешь его. Поветкин очень часто говорил о том, что личный опыт для работы с деревом крайне важен. Он меня научил и играть на инструментах, и делать их, — добавляет Антон Каменский.

Инструменты по технологиям предков

Осваивать музыкальную археологию поначалу тоже было трудно. «В этом надо разбираться: не только в своём материале, но и в материале соседей, — делится Антон, — а для нас соседи — это вплоть до Ирландии. Соседи — не только те, кто через границу живёт. Средневековье было динамичное, торговые связи фантастические, поэтому всё надо знать. Это большой массив данных, который надо держать в голове, чтобы заниматься просто, казалось бы, новгородскими гуслями».

За десять лет новгородец хорошо изучил местный материал о древних музыкальных инструментах и без ложной скромности говорит, что сейчас знает эту тему лучше всех. Но в центре он проводит не так много времени. Основная его работа — в выставочном отделе новгородского музея-заповедника. Антон Каменский придумал и воплотил концепцию экспозиции «Новгород и Ганза» в здании Присутственных мест в кремле, один из последних проектов был посвящён истории топоров.

В центр Поветкина исследователь обычно приходит по вечерам и работает там в мастерской до глубокой ночи.

— Сейчас у меня есть увлечение, — рассказывает он, показывая разные инструменты, — полупрофессиональное — это средневековая технология обработки дерева. Я заказываю кучу всяких инструментов, чтобы сделать реконструкцию гуслей инструментами определённой эпохи. Мы изучаем не только сами предметы, но и как их изготавливали.

Недавно, например, Антон сделал гудок без электроинструмента, по старой технологии. И инструмент создавался с нуля — с кленовой ветки. «Пилили клён в кремле, — сообщает Антон, — а я подсуетился и кусок дерева утащил. Это мусор, его потом утилизируют, а мне — дело хорошее». В ближайших планах — снять фильм, как сделать гусли. Чтобы человек посмотрел и по инструкции выполнил потом самостоятельно. Параллельно авторы видео будут рассказывать об истории.

— Когда мы занимаемся музыкальной археологией, мы же занимаемся не историческими фактами, как таковыми, не событиями, а частью человеческой культуры. По сути, изучаем человека с помощью инструментов. Чтобы понять человека, надо понять, как он мыслил, какие он использовал образы. Ощутить эпоху проще через историю обычного человека. Очень важно посмотреть, какие были люди, что их интересовало, что они думали, как они относились к миру вокруг себя, — отмечает Антон Каменский.

Для популяризации своей работы он завёл канал на YouTube. Это, признаётся историк, отнимает много сил. Приходится переписывать дубли, бывает, чтобы смонтировать ролик на десять минут, записывается несколько часов.

Частью просветительской работы стал и международный фестиваль музыкальных древностей «Словиша», который осенью 2020 года прошёл в четвёртый раз.

— С научной точки зрения, фестиваль музыкальных древностей — это фестиваль чего? Средневековых музыкальных инструментов или это фестиваль вообще инструментов? Когда я разрабатывал концепцию фестиваля, я его так не называл. Говорил, фестиваль инструментальных традиций. К нам приезжают люди, которые играют на инструментах XIX-XX века, на гармошках. Какая это древность вообще? Музыкальная древность — это средневековье. Для большинства это такие слова довольно абстрактные — музыкальные древности. Я не скрываю, что не очень люблю это название. Но сам фестиваль я люблю очень сильно, — подчёркивает исследователь.

«Словиша» совмещает популяризацию науки и музыку. Благодаря фестивалю в Новгород приезжают крупные специалисты, и в программе удаётся совместить просветительство и развлечение: есть научно-популярные лекции и лекции-концерты. Это и вызывает интерес в среде исследователей, и привлекает горожан.

— Для меня было важно, что мы можем приглашать людей из зарубежья. Это межнациональное общение, которое важно в наше время. Сейчас Россия начинает замыкаться на себе, «возрождать свою культуру», чтобы противостоять абстрактным врагам на Западе. Но это неправда. В действительности на Западе нет нелюбви к нам. Поэтому мне было важно привозить людей, которые бы рассказывали, показывали, что у них похожая культура, они от нас отличаются очень немногим. Культура должна преодолевать политические противоречия, нивелировать противостояние. Это один из способов понять, что мы все взаимосвязаны и друг другу не враги, — добавляет Антон Каменский.

Мыслить свободно

Поступление на исторический факультет в университет было «запасным вариантом». После 10 класса Антон хотел пойти в военное училище. «Слава Богу, не поступил, — сейчас говорит он. — Я понял, что совершил ошибку. А там военизированная система: приехал в лагерь, просто так не уйдёшь. Мне пришлось провалить экзамен: я не сам ушёл, а меня выгнали».

Об учёбе в НовГУ Антон Каменский отзывается очень тепло. По его словам, студенчество помогло вырваться из обыденной социальной среды.

— Я соприкоснулся с элитарной культурной средой, — поясняет выпускник. — Тогда на истфаке преподавали такие масштабные личности как Юлий Беркович Циркин или Станислав Германович Десятсков. В это время создавалась лаборатория Елены Владимировны Тороповой. И я у них учился, это на меня сильно повлияло. Я забыл, что мир вокруг другой существует: когда попал после НовГУ в армию, меня реальность по голове ударила.

Среда вуза по-особенному формирует личность, убеждён историк. Сейчас можно получить образование, не выходя из дома, но онлайн-формат не создаёт той атмосферы, которой ценен университет.

— Среда намного важнее, чем сами знания, — уверен Антон Каменский. — И что ещё на истфаке, например, важно было, — это умение добывать знания, анализировать, отделять ложные знания от правдивых, верифицировать данные. Я шёл в НовГУ, чтобы получить инструменты и по-научному обрабатывать информацию. Тогда в учебной программе было много данных: учили даты, события, факты. У меня всегда слабая память была, что для историка профнепригодность фактически, но то, что надо, я запоминаю. А вот методология мне была очень важна. Было несколько таких курсов, и за них я очень благодарен. Это сделало меня как исследователя.

Для учёного важно отделять реальную историю от своего виденья, не смешивать события и свою позицию. Иначе возникают культурные стереотипы. Так, в военной теме появляется много национального, потому что некоторые историки трактовали находки как изобретения. Например, что оружие страны изготавливали, придумывали сами, а не покупали у других государств.

— В школе курс истории в принципе патриотичный исключительно. И ты уже не можешь мыслить по-другому, это мешает. От этого надо отказываться. Ты должен смотреть на свою историю как иностранец. А в лучшем случае — как инопланетянин. Иностранец-то живёт на этой планете, он знает отношения стран, у него есть образ одних и других наций. Инопланетянину всё равно, ему просто хочется понять, что происходило. И вот историк должен быть инопланетянином, который будет безэмоционально смотреть на процессы. Не все со мной будут согласны, скажут, что свою страну надо любить. Да, надо любить. Но любовь не должна мешать мыслить трезво, свободно. Учёный должен быть со свободным умом, без давления стереотипов и идеологических, политических взглядов. Это очень важно. И это мне дали в НовГУ, у нас были сильные преподаватели, — резюмирует Антон.

Новгород — место силы

Сейчас может показаться наивным, когда человек любит свою работу, даже если она не приносит денег, замечает собеседник. «Человек может любить низкооплачиваемую работу, если она приносит удовольствие. Это может показаться странным, но так и есть», — говорит историк. Хотя нередко хорошие специалисты переезжают из Новгорода из-за низких заработков.

— Я знаю, к сожалению, людей, которые уезжают, — рассказывает Антон. — Вначале, как правило, в Питер или в Москву, а потом куда-нибудь в Европу. Прекрасно понимаю, что я там не смогу, мне там нечего делать. У меня есть чувство места. Я не могу даже из Новгорода уехать. Я не очень хорошо себя чувствую в Петербурге, в Москве. Это хорошие города, я знаю много других прекрасных городов — Псков мне очень нравится, я в Хабаровске был — тоже мне подходит, по ощущениям. Но я вообще не могу представить, как люди живут не в Новгороде. Новгород — место силы для меня, моё дело здесь.

Иногда даже те, кто уезжает из города, продолжает заниматься новгородской историей в другом регионе. Люди меняют место жительства, но душой остаются в Новгороде.

Фото Светланы Разумовской и из личного архива Антона Каменского