Культура
1673

Студенты-актеры о премьере «Шеи жирафа»: «Нам остаётся жить без внешнего врага, сражаясь каждый день с выдуманным»

Студенты-актеры о премьере «Шеи жирафа»:  «Нам остаётся жить без внешнего врага, сражаясь каждый день с выдуманным»

После почти полугодового перерыва Новгородский театр для детей и молодежи «Малый» открыл новый сезон в октябре — первой премьерой стал спектакль для взрослого зрителя «Шея жирафа» по книге немецкой писательницы Юдит Шалански. Режиссер Надежда Алексеева создала спектакль о трех днях из жизни учительницы Инги Ломарк, которая преподает в гимназии биологию, верит в науку и изучает своих учеников с пристальным научным интересом. В главной роли — актриса Юлия Степанова, ее героиня знакомится с новым классом в начале учебного года, иронизирует, разглядывает и переживает сложную гамму эмоций: за три дня публика вместе с ней проживет одну человеческую жизнь.

Обычно о премьерах пишут театральные критики, свои мысли высказывают в статьях журналисты, а если это университетское СМИ — то и студенты-журналисты. А мы решили поделиться впечатлениями студентов-актеров, которые уже второй год постигают азы актерского мастерства на актерском курсе в НовГУ. Именно они стали первыми зрителями новой премьеры «Шеи жирафа» в Новгородском театре «Малый» и их впечатления — самые горячие.

Ирина Савельева, студентка 2 курса актерского курса НовГУ

«Во время спектакля мы знакомимся с Ингой Ломарк. Первоначально она воспринималась, как суровая женщина, воспринимающая мир исключительно в биологических рамках, где любое человеческое поведение имеет параллель с животным миром. В ее словах очень много иронии, что нередко заставляло смеяться. Несмотря на своеобразную „непробиваемость“ Ломарк, в какой-то момент мне стало ее безумно жаль. Ее мать была довольно жестоким человеком, а сама она живёт с мужем, который ценит своих страусов больше, чем ее; дочь давно уехала, да и работать учителем она никогда особо не мечтала. Так почему же ей не быть такой „закалённой“ в своих взглядах?

Она стояла перед выбором: быть матерью или авторитетным учителем, — и ей пришлось выбрать первый вариант.

Так же хочется отметить подобранную музыку. То ли это потому, что в глубине моей души прячется тонкая любовь к подобного рода музыке, не знаю, в любом случае, ощущения были неповторимые. Мне понравилось, как о песне „Rammstein“ — „Mutter“ высказался Оливер Ридель: „Это песня о человеке, не получившем материнской любви и решившем символично убить свою мать, оставив ее“. Мне кажется, такой трактат хорошо вписывается в спектакль».

Даниил Бурсин, студент 2 курса актерского курса НовГУ

«Хочу начать издалека. Само произведение отсылает нас ко временам существования ГДР, что уже само собой ставит под вопрос актуальность затронутой темы. Дело даже не столько в том, что государства этого больше не существует, а скорее в том, мыслят ли сейчас учителя категориями Инги Ломарк? С кем в наше время воевать учителям, каких врагов они видят в учениках сейчас?

Весь цимес в отсутствии радикально противоположных мнений у учащихся и учителей. Если раньше ученик мог вызвать батхёрт, заговорив о том, что коммунистическая идея провальна, а в качестве аргумента предложить учителю взглянуть в окно, то теперь, если я осмелюсь сказать, что жизнь в России тяжела, преподаватель посмотрит на меня своими уставшими глазами и молча кивнёт. В нашу застойную эпоху ученики со своими наставниками находятся в одной лодке, которая тащится по течению, выстланному, в худшем случае, из безразличия, а в лучшем —из сострадания.

Могу ли я осуждать главную героиню? Категорически нет, она жила и мыслила, соответствуя своему времени. Вообще, спектакль очень грустный, мне он подарил чувство безнадёжности, несмотря на попытку свести финал в положительное русло. Больше, чем Ингу я осуждаю (другую учительницу) Шваннеке. Мне кажется, учитель для учеников должен быть «старшим товарищем», однако нельзя допускать панибратства. Учитель не должен опускаться до пошлости, а Шваннеке позволяла старшим подопечным обращаться к ней на «ты», что в корне убивает содержание субординации. Спектакль показал две крайности: тирана и демократку, и предложил мне выбрать. Конечно же, я выберу что-то среднее. Именно поэтому режиссёрским решением было закончить картину моральным перерождением Инги. Меня это ввело в ступор, потому что был ли ей резон меняться, не поздно ли спохватилась, учитывая, что школу в которой она работает закрыли бы через пару лет? Ингу переехала система, сформировала её пугливый характер, позже выкинет за ненадобностью, поэтому мне её жаль.

Спектакль затронул глубокую тему, жуткую. Моя безысходность вызвана тем, что мне не хватало по жизни таких Инг. Думаю, будь они в моей жизни и в жизни моих сверстников, мы бы не были такими конформистами, однако после того, как будущее отменили, а дальнейшие перспективы, как в песнях Цоя, туманны, нам остаётся жить без внешнего врага, сражаясь каждый день с выдуманным«.

Любовь Кириллова, студентка 2 курса актерского курса НовГУ

«Я с нетерпением ждала спектаклей после карантина: этих живых эмоций, энергетики, атмосферы... Когда прозвучали первые аккорды „Шеи жирафа“ (а это был рок), моё сердце прямиком погрузилось в восторг, потому что я люблю эту музыку. Учительница биологии. Я вспомнила школу (правда, мой преподаватель имел совершенно другие взгляды на обучение детей). Поначалу я соглашалась с героиней, но потом, узнавая ее лучше, во мне рождался некий протест. Очень интересно наблюдать за внутренним изменением человека, его взгляда и мировоззрений, как складываются обстоятельства вокруг, и как они в целом на него влияют.

Несмотря на то, что в спектакле был только один актер (Юлия Степанова), в моей голове сложилось несколько образов, то есть она взаимодействовала с невидимыми для глаза персонажами, которых воображение отложило в моей памяти как будто реальных людей (хоть они и не присутствовали в действительности). После спектакля я еще долго размышляла о медузах, генах человека и о 3-х миллиардах лет развития жизни. Даже поделилась некоторыми фактами из биологии с родителями, хотя и так всем это известно».

Ближайшие даты спектакля «Шея жирафа» в Новгородском театре «Малый» — 29 октября и 26 ноября.

Фото со спектакля: Марина Воробьева, Иван Люсов